Лена Макарова О «правах» человека и «равноправии» М и Ж.
Православный календарь
Фотогалерея
О «правах» человека и «равноправии» М и Ж.
Удивительное дело – есть люди, которые черпают вдохновение для творчества в позитивных импульсах, а есть и иные – их побуждают к созидательной деятельности импульсы, напротив, негативные. Первые столкнулись с чем-нибудь хорошим, добрым, прекрасным и – зажглись, загорелись. Вторым же для подобного зажигания нужна противоположная встреча – с чем-то плохим, неудачным, нелепым, неприглядным…
Я, очевидно, принадлежу ко второй группе – и нынче роль стимула для меня сыграла статья Владимира Легойды «Без сослагательного наклонения. Размышления у рождественской елки» в январском номере журнала «Фома». Стоит, наверное, упомянуть, что журнал этот попал мне в руки первый раз в жизни: впечатления от этого издания – особая тема, пока остановлюсь на поименованной статье.
Первым делом заглавие – это как раз тот самый случай, когда к содержанию статьи ее название не имеет никакого отношения. Есть такой манипулятивный трючок – кинь в заголовке нечто универсальное, нечто расплывчатое (в данном случае указание на набившую оскомину фразу – «история не имеет сослагательного наклонения»), словом, кинь такую ни к чему не обязывающую зазывалку и – пиши о чем хочешь. Этот автор так и поступает.
По сути, его статья – о связи христианства с:
а) правами человека;
б) равноправием мужчины и женщины;
в) современной наукой.
Да, да – все в одном маленьком флаконе (статья достаточно короткая). Причем по Легойде связь этих трех пунктов с христианством прямолинейна – он утверждает, что все это (и права человека, и равноправие, и науку) именно христианство принесло в жизнь и культуру человека! Неискушенный читатель, ознакомившись с этой статьей, вообще может вынести бредовую мысль о том, что как раз в этом и состоит цель христианства – улучшение общества, развитие равноправия и… науки! Премило.
Начнем с равноправия, т.е. с пункта б. Автор заявляет: «Именно в христианской культуре утвердился моногамные брак. Именно христианство впервые[1]в человеческой истории провозгласило, что супружеская измена мужчины настолько же недопустима, насколько недопустима измена женщины». Мы, конечно, понимаем, что Легойда – не историк, но… Вопросы полигамии и моногамии были исследованы уже в XIX веке достаточно объемно. Швейцарский ученый А.Форель, самолично много путешествовавший и изучавший «примитивные» племена в разных концах света, говорит о строгой моногамии у ирокезов, андаманов, никобаров, туарегов, веддов и виандотов (разумеется, некрещеных). Причем Форель указывает, что у андаманов и веддов вообще не существует разводов (ни по каким причинам!) – только смерть может разлучить мужа и жену. Финский ученый того же времени, работавший в Лондоне, Эдвард Вестермарк в своей работе 1891го года «История человеческого брака» называет около 25ти «диких» моногамных народов, не знающих разводов! Форель заявляет, что «моногамия в древности была свойственна индийцам, которые впоследствии перешли в полигамию». Этот ученый вообще полагает, что процесс начинался именно с моногамии! Он считает, что первоначальная моногамия проэволюционировала в полигамию на уровне античного мира, а уж затем начался сложный обратный процесс возвращения к моногамии.
По поводу же «бедненьких» женщин и равноправия автор статьи провозглашает: «Кому-то может показаться странным, однако исключением в плане отношений к женщине не были ни Древняя Греция, ни Древний Рим. В Греции женщина практически не участвовала в общественной жизни. В греческих полисах женщины никогда не имели гражданства (то есть фактически приравнивались к рабам). Опекуном до замужества являлся отец либо ближайший родственник-мужчина, после замужества вся власть переходила к законному супругу. Супружеская измена и в Древнем Риме каралась смертью. Естественно, если изменяла женщина. Христианство, явившись вызовом всей римской культуре, не могло не затронуть и взаимоотношений между мужчиной и женщиной». Из слов этой цитаты так и кажется, что христианство только и занималось, что социальными проблемами да улаживанием женского вопроса. Все с ног на голову! Почему бы Легойде не вспомнить о положении женщин в христианской России XIX века. Вот уж где гражданских прав у женщин не имелось: до брака главенствовал отец, после брака – муж, и лишь вдовы имели определенную независимость. Более того, женщина не могла выправить себе паспорт без участия мужа, – собственно, именно муж подавал прошение о выдаче паспорта для своей жены. А при путешествии за границу замужней женщине вообще не полагался паспорт – ее вписывали в мужнин точно так же, как и детей! И что же – разве на этом основании мы можем говорить об ужасном положении женщин?! Нет и еще раз нет, ибо сами по себе гражданские права ничего не стоят – это фальшивка, пшик, жупел, ложь. И провозглашать благотворную роль христианства в установлении этих прав – ну это же просто бессмыслица (в лучшем случае) или клевета (в худшем).
Теперь как раз о гражданских правах в целом (без деления на «М» и «Ж»), т.е. пункт а. Вот что по этому поводу пишет автор: «Почему у человека вообще есть права? Потому что он – образ Божий». Просто перл! С подобным утверждением я, собственно, сталкиваюсь впервые. Человек – образ Божий, хорошо, а как из этого вытекает наличие у него каких-то там прав? Цитируем далее: «С христианской точки зрения это – часть замысла Бога о человеке: личность сотворена, во-первых, свободной (с этим не поспоришь), во-вторых, с правами. Парадоксально, но именно поэтому стало возможно грехопадение Адама и Евы. Не будь у человека прав, он не смог бы выбирать и не выбрал бы плод с запретного древа познания добра и зла». Ну это даже не перл!! Это перл в квадрате, в кубе!! Нет, не в кубе – в пятой степени!! Человек создан свободным – да! Но и все! В логику рассуждений о грехопадении понятие «права» вообще никак не лезет – оно там лишняя деталь. Грехопадение стало возможным именно потому, что человек – свободен! Свободен – значит, имеет возможность выбирать! Искусственно впендрючить сюда какие-то там непонятные права, с которыми, оказывает, человек создан, – это очевидное желание автора притянуть за уши ничего не значащую константу. Прибавить ноль и потом порассуждать на тему этого нуля.
Да, из статьи не совсем понятно, о каких правах человека идет речь (эдакая умышленная размытость). Вроде бы автор начинает с теории естественного права, а вот заканчивает чем-то, напоминающим гражданские права, которые, кстати, были провозглашены французской революцией, по недоразумению названной великой, – этим жутким чисто антихристианским монстром! А вот по мнению Легойды права человека – это один из даров, привнесенных христианством.
Вообще автор делает целый ряд замечательных утверждений, доставая их, как фокусник, из воздуха, – утверждений, которые мой убогий умок просто не в состоянии понять. Например, он заявляет, что «все люди равны, потому что равны перед Богом». Я остаюсь с открытым ртом. Что значит равны? В каком смысле равны?
По поводу пункта в (о влиянии христианства на развитие науки) распространяться не стану. Вопрос тоже спорный. Ясно одно – на меня статья Легойды произвела впечатление существенно негативное:
1) статья ни о чем (как я обычно говорю в таких случаях – вода; задали написать размышление с n-ым количеством знаков – автор и забацал);
2) статья дезинформирующая – это некое заигрывание с современным невоцерковленным человеком: смотрите, сколько хорошего дало христианство миру.
Впрочем, похоже, «Фома», позиционирующий себя именно как журнал для сомневающихся, в значительной своей части и занимается подобным заигрыванием. И все эти штучки очень похожи на попытки примирить чаяния Небесного Царствия с чаяниями вождей израильских.
К оглавлению раздела...
